Сплетая судьбу из случайных событий
"Роковые страсти". Глава 7
Предыдущая глава
Глава седьмая
Марсель Эвнэ провел Чаровницу по каким-то неведомым доселе коридорам - вероятнее всего, соединяющим отдельно стоящие дома усадьбы друг с другом. Последний из коридоров вывел в холл, стены и пол которого были обиты светлым, почти белым деревом.
Длинные - с пола до потолка - французские окна, несколько широких диванов, заваленных разноцветными подушками.
Комнату перегораживала барная стойка. За ней виднелись мерцающий темным металлом холодильник, керамическая плита и широкие стеклянные шкафы, заполненные разной кухонной утварью.
- Садись, где тебе удобно, - махнул неопределенно рукой Марсель Эвнэ, - я что-то плохо соображаю, мне надо еще выпить.
Чаровница присела тут же, на краешек ближайшего из диванов, она чувствовала себя неуютно, уже жалея, что предложила Марселю поговорить.
Сам Марсель, уйдя за стойку и открыв огромный, как показалось со своего места, Чаровнице, холодильник, вроде и забыл о ней, углубившись в изучение содержимого.
Чаровница огляделась, не решаясь окликнуть Марселя: позади диванной спинки она увидела небольшой столик, а на нем разбросанные фотографии Жанны: Жанна стоит на краешке гондолы в Венеции, размахивает красными туфельками на шпильке - по одной в каждой руке, балансируя, и хохочет, широко открыв красивый чувственный рот. Волосы крупными темными прядями спадают на лицо и плечи, солнце бьет ей в глаза, она зажмурилась.
На другой фотографии - Жанна сидит, серьезно глядя прямо в объектив. На ней - строгая монашеская одежда. Волосы, темные на этот раз, заплетены в одну косу, переброшенную через плечо на грудь. Фотография была черно-белая, на ней Жанна выглядела совсем девочкой.
На третьей фотографии Жанне вручали какой-то приз: она стояла на сцене Нового драмтеатра, - сияющая, в длинном алом платье, открывающим плечи и шею, и мэр протягивал ей статуэтку.
Чаровница не могла разобрать, что это за приз - она была предельно далека от мира моды и его событий, а фото сделано, вероятно, кем-то из публики, поэтому не особо четкое.
- Она так любила быть в центре внимания, и ей это удавалось, - Марсель подошел незаметно, сзади, от его слов Чаровница даже вздрогнула: в руках у него было два стакана и бутылка виски, - хочешь?
- Нет, спасибо, - Чаровница посмотрела на часы и слабо улыбнулась, - рановато как-то.
Она рассматривала фотографии и не могла понять одного - монашеская одежда – это тоже сделано когда-то для показа или это была часть жизни Жанны?
Она спросила об этом Марселя, тот удивился:
- Монашка? Жанна? Кто угодно, только не монашка. Все наслышаны об её романах и связях...
Чаровница ничего не слышала о беспорядочной личной жизни Жанны Эвнэ, поэтому ответила нейтрально:
- Извини, - она дотронулась до рукава его рубашки, словно пытаясь утешить, - с близкими и родными жертв преступлений она предпочитала роль слушательницы, а не судьи.
- Да, нет, ничего, это ведь не секрет, Жанна считала, что: чем больше скандалов - тем лучше продажи нашего «бренда».
- Так это были только уловки для прессы, а на самом деле?
- Да, как тебе сказать, - Марсель прошел вперед, сел в одно из больших кресел, стоящих у раздвижной двери - окна с видом на излучину реки Выпяти и, отталкиваясь ногами от пола, подъехал к Чаровнице, не выпуская стаканы и бутылку из рук:
- Значит, не хочешь?
Чаровница поняла, что Марсель спрашивает о спиртном, и отрицательно покачала головой.
- Ну, а я выпью, ладно? За встречу старых друзей. Так что там случилось с Жанной?
«Он спрашивает, словно речь идет о постороннем человеке, или это алкоголь делает свое дело?» - пронеслось в голове Чаровницы, - «Были все эти крики и борьба с полицейскими только игрой на публику? Чтобы убедить в своем неведении и невиновности?»
- Марсель, - начала она, старательно выговорив его новое имя.
Она поняла, что он на ее вопрос не ответит, а ей отвечать – необходимо.
Марсель был поглощен действом и не слышал ее - Чаровница замолчала.
Сначала он плеснул немного «горячительного» в стакан, потом, прищурившись и подняв его в воздух, посмотрел через него на свет, оценивая - достаточно ли, поставил на колени, поддерживая рукой, а другой еще подлил из бутылки, при этом он бурчал себе под нос, что безо льда виски невозможно пить.
Она терпеливо ждала, наблюдая, вбирая в себя малейшие нюансы поведения своего давнего знакомца.
Тем временем, Марсель поднялся, поставив стакан и бутылку на пол, отошел к холодильнику, нашел в нем пластик со льдом, выкрошил несколько неровных кусков на керамическую поверхность плиты:
- Вот еще, зараза! Никогда в этом доме ничего не найдешь, даже лед отколоть нечем!
Чертыхаясь, что не может найти нож, отряхивая озябшие руки, Марсель сгреб лед в пригоршню, снова подошел к креслу, всыпал лед в стакан, и, наконец, жадно отхлебнув, посмотрел на Чаровницу:
- Я тебя внимательно слушаю, итак, что там натворила моя Жанна снова?
И усмехнулся:
- Что за женщина! Готова изобразить свою смерть, только бы новая коллекция взорвала всех и принесла ей еще больше славы, статей в газетах и продаж. И чтобы все знали ее имя!
«Похоже, муж был не очень рад успехам жены», - почему-то с удовлетворением отметила Чаровница. – «Он очень нервничает, он потерялся и не знает, как себя вести, поэтому делает так много лишних движений и произносит необдуманные фразы.
Это очень правильное решение поговорить с ним, пока он в состоянии шока».
Чаровница похвалила, но и мысленно одернула себя, предупреждая готовый сложиться вывод о притворстве сидящего перед нею: она помнила Марселя совсем другим. Но, впрочем, он и был другим, с другим именем и фамилией, и это главное, на что ей надо опираться сейчас: человека, сидящего перед ней, она НЕ ЗНАЕТ.
Она удобнее устроилась на диване, расслабив заломившую вдруг спину, стараясь подобрать верные слова, чтобы сохранить доверительность, возникшую между ними:
- Марсель, послушай меня, ты, наверное, не понял... Твоя жена, Жанна, мертва. Нам позвонила ваша домработница, около восьми утра, как пришла к вам и нашла ее.
Она сделала глубокий нарочитый вдох и продолжила:
- Когда я и мои сотрудники прибыли на место, мы увидели.., - Чаровница тщательно избегала слов «тело» и «труп», зная, как это действует на неподготовленных людей, - Жанну в мастерской, она лежала на полу, не дышала. Предварительная версия - пулевое ранение, не совместимое с жизнью.
«Зачем я ему объясняю подробности сейчас»? - подумала она, запнувшись о его выражение лица. Но опустила глаза и закончила:
- Пока, повторяю, ничего не могу сказать, что послужило причиной смерти. Предварительно – выстрелы, но сейчас там работает патологоанатом, техники с передвижной лабораторией, так что ты посиди со мною здесь, хорошо?
Марсель не отвечал. Он поставил стакан с виски снова на пол, на этот раз далеко от себя, закрыл лицо руками и уткнулся в колени. Он не шевелился, и Чаровница не понимала, то ли это игра, то ли отчаянное горе – выглядело все очень театрально.
Она продолжала, чтобы как-то заполнить паузу, только не молчать, не дать Марселю погрузиться в стресс и подавленность, надо говорить, говорить, не переставая, дать ему возможность собраться, вызвать его на диалог, нельзя терять ни секунды:
- Мы, конечно, постараемся найти убийцу, но ты нам должен помочь: расскажи мне, пожалуйста, подробно, о вчерашнем дне и прошедшей ночи: когда ты виделся с Жанной в последний раз? Когда ты ушел спать, выходил ли ты из дома вчера? Если выходил, то во сколько вернулся? Где была Жанна в тот момент? Кто к вам приходил? Вообще, все, что сможешь вспомнить.
Он, по-прежнему, не отвечал.
Над водой пролетела какая-то птица, ее гортанный резкий вскрик был единственным звуком, нарушившим тишину.
- Как ты, Марсель? Позвать врача? - она беспокойно смотрела на него.
Марсель поднял голову, все еще не отнимая рук от лица. Секунду-другую помедлил.
«Почему я решила, что Марсель играет скорбь?"
Возможно, причина была в том, что она когда-то безответно любила Марселя, когда он еще был Мишей, и теперь ей хотелось, чтобы скорбь его не была натуральной и глубокой?
Она сначала даже не осознала цинизм своих мыслей, это пришло позже.
- Когда я смогу ее увидеть?
Марсель потер руками щеки, лоб, подбородок - он не знал, куда ему деть руки. Наконец, побродив ими по всему телу, зажал их между коленями.
- Мне очень жаль, Марсель, сочувствую тебе от всего сердца, но не сейчас - точно. Мы сначала заберем ее в морг, там тело обследуют, произведут вскрытие, потом тебя пригласят на опознание.
Они помолчали, прислушиваясь к тишине.
- Но, если ты очень настаиваешь, я могу сделать исключение. Но… предупреждаю, …она выглядит не слишком… так что, может и не стоит?
Снова молчание.
- Да, - наконец, прервав гнетущую паузу, горько усмехнулся Марсель, - я понимаю, что ты имеешь в виду... И не настаиваю…
На лице его была написана мука и раздражение.
Чаровница смотрела на этого большого мужчину, не приходившего к ней даже в тайных снах, после которых бы она просыпалась в поту и сожалении, что сон кончился.
Почему же сейчас эта неожиданная встреча так затронула ее душу? Из-за конфликта с Филиппом? Разве Филипп в чем-то не прав, и ей просто хочется наказать его, увлекшись кем-то другим? Неужели она стала такой циничной и расчетливой?
В таком случае, Филипп прав во всех своих обвинениях.
Но сейчас ей был безумно интересен мужчина, сидевший перед нею, и она не могла противиться этому интересу.
Конечно, Марсель постарел за те 20 лет, что они не виделись, похудел.
Но его волосы были темные, как и прежде:
«Красит, наверное, или не седеет?» - Как и прежде, он стянул волосы в конский хвост, но вместо обычной канцелярской резинки, теперь волосы были завязаны крученым черным шелковым шнурком.
«Где он нашел шнурок? Когда? Как я не заметила?» – укорила себя Чаровница.
Ей почему-то это показалось важным: она помнила, что в первую секунду, когда она увидела Марселя, его волосы были спутаны и взлохмачены, как после беспокойного сна.
- Ну, вот, и договорились, - Чаровница снова владела ситуацией, она взяла себя в руки, отогнала сентиментальные и грешные мысли, раскрыла блокнот, достав его из кармана джинсов, и ручку - из кармана курточки:
- Я задам тебе несколько вопросов, а ты постарайся ответить на них, как можно точнее, хорошо?
Он кивнул, не глядя, словно уходил в себя, дистанцируясь и собираясь с мыслями.
Марсель-Миша и тогда, 20 лет назад, был не таким, как они все, одноклассники, он был несколько отстраненным и сам по себе, как бы из другого мира.
Теперь, сидя с ним рядом, она снова ощущала его отстраненность: доверительность, было возникшая между ними, растаяла, как кусочки льда в стакане виски.
Продолжение
odri (Евросоюз)
Читать с самого начала
Предыдущие публикации этого автора:
Своя постель. В гости к Гамлету.
Своя постель. Франция, Прованс; один день по горным городкам. Часть 1.
Своя постель. Франция, Прованс; один день по горным городкам. Часть 2.
Сплетая судьбу из случайных событий. Женская дружба.
Сплетая судьбу из случайных событий. На Сицилию со своим самоваром.
Сплетая судьбу из случайных событий. Незваное дитя.
Сплетая судьбу из случайных событий. Лика и Берн.
Милые бранятся - только тешатся.
Как мы не открыли итальянский ресторан.
"Чужих людей соединенность"...
Две реальные истории супружества, где жены старше своих мужей на 12 и 20 лет. Ответ на письмо «leebrasss: Если он младше...»
История Альбины. (Правдивая история с вымышленными именами про мужа-иранца и жизнь с ним в Дании).
Вечное, нескучное. А любите ли вы Вуди Аллена, как я его люблю?
История одного виртуального знакомства.