Неизвестная земля
Книга 1

(ред: публикуется без корректуры) 

Начало
Глава 7.
Попал в иной мир.

    Иногда не знаешь, для чего вводишь нового героя, и долгое время считаешь, что просто ради разнообразия, чтобы скрасить серые страницы романа. Ведь нельзя же всё время говорить об одном и том же – так заскучать недолго.  А посему предлагаю вам немного оторваться от мира, где живет Роза, и перенестись в  город на Неве, далёкий Петербург. Тот самый, основанный Петром Первым, где проживает Богдан.
    Да, кстати, кто такой Богдан? Богдан Хмельницкий - преуспевающий бизнесмен с приличным доходом, роскошной квартирой, парочкой машин, в приятном возрасте и  приятной внешности  - словом, всем, что необходимо дабы зачерстветь душой. Но наш герой отнюдь чёрств, он добр, весел и умен.  И так же регулярно, как и свою работу, он регулярно посещает театры, музеи, выставки известных художников, бывает на концертах  - и не потому, что ему это необходимо для поддержания своего статуса, а по зову души. Что же до его сердца, то у Богдана оно пустовало – за сорок лет своей жизни он ни разу не был женат и не имел к тому же никого на примете.  В принципе, перемен крутых в его жизни не намечалось, пока как-то раз не дернул нашего героя чёрт исследовать свою собственность – старенький, ветхий домик вне черты города. Уж как он ему достался, Богдан, к стыду своему, и не помнил, но  факт остается фактом – утром он выехал из города и под музыку прибыл к двухкомнатной избушке на отшибе трассы. Более унылого зрелища труднее было себе представить – старый некрашеный дом, без намека на сад. Вместо него избушку обступал бурьян – от крыльца до самого плетня; мимо плетня тянулась дорожка, ведущая от трассы прямиком в лес. Богдан до ней доехал до домика, а затем, найдя строение малопривлекательным сооружением, решил прошвырнуться по лесу – надо же до конца осмотреть свои владенья, а заодно и природой полюбоваться. Совместить, короче, и то и иное не мешает.
    Поначалу все шло неплохо. Дорога оказалась просторная, песчаная,  ровная, деревья – исключительно сосны, а солнце так и светило где-то там, наверху. Но не успел Богдан обрадоваться, как дорога стала петлять, сужаться, а затем машину начало трясти от бесконечных ям и колдобин. И даже пейзаж точно сговорился – вместо стройных сосен теперь по бокам стояли уродливые ели, осины потрясали от страха своими листочками и сохшая жимолость скрипела мёртвыми ветками.  Очарованье устроенной самому себе прогулкой давно пропало - выкручивая руль и давя на газ, Богдан молился только об одном - найти место, чтобы развернуться. Внезапно справа из-за ели на дорогу выскочила собака. Богдан инстинктивно крутанул руль и нажал на газ. Раздался хруст ломаемых веток, а затем машина полетела в темноту. Глухой удар, толчок и наш герой понял, что он приехал. Точнее, въехал. В яму. Хорошую яму всей передней частью. Богдан чертыхнулся, но когда увидел собаку, чертыхнулся снова и гораздо громче. Собака оказалась обыкновенной дворнягой, тощей, с облезлой серой шерстью, грязной до невозможности и ужасно испуганной.   Бегая около его машины, она то и дело глядела на него, словно прося защиты, и поскуливала, когда глядела в лес.  Её что-то выгнало из леса и она боится возвращаться туда. Ей страшно. Но что её могло выгнать? Убедившись, что его авто задний ход не спасет, Богдан вытащил ключи зажигания, вылез из машины и еле успел захлопнуть дверь – шавка, чуть не сбив его с ног, попыталась забраться в салон.

    - Прочь! Пошла! Вон! – закричал он на псину, но та лишь поджала хвост и продолжала крутиться около него и машины, жалобно скуля.
    Проклиная тупого пса, он – надо же как-то вытаскивать свое авто! – зажав ключи, пошел в сторону, чтобы  осмотреть ее и подумать, что можно сделать. Он пошел, и собака, поскуливая, за ним. Причём чем дальше он отходил, тем сильнее четвероногая скулила и жалась к его ногам, с ужасом глядя по сторонам и особенно – на его машину; собаку буквально начало колотить от ужаса. Это стало действовать на нервы.  
    - Да прекратишь ты или... - заругался он и умолк, взглянув на свое авто.
    Он увидел, что испугало псину. Дюжина голодных желтых глаз смотрела на него из-за кустов слева и справа от его машины. Волки! Стая волков!  До машины уже не успеть – Богдан понял это сразу. Он от неё слишком далеко, а звери, напротив, слишком близко. И он бросился бежать, собака, визжа и прихрамывая, за ним. Шансы на успех были маленькие – волки бегает быстрее человека, и их было много, и они были у себя дома. Но он не желал сдаваться. Ныряя под кусты, перепрыгивая через валежник и ямы, он бежал что есть сил, стараясь не слышать шум погони. Серая шавка, паршивая сука, из-за которой он угодил в яму, а теперь вынужден спасаться бегством от волков, бежала где-то рядом – он слышал её хриплое дыхание, шум листвы, но вскоре она начала отставать и намного. А потом он услышал страшный визг, хруст – и он понял, что паршивка нашла свой конец. Что-то блеснуло, падая в темноту -  ключи от зажигания, он хотел наклониться – и не сделал этого:  останавливаться было нельзя. Он не знал, все ли волки остались пировать около павшей псины, и продолжал углубляться в лес – уже давно не по дороге, он сбился с неё, и теперь бежал наугад. И только когда силы окончательно стали покидать его, когда на смену шуму погони явился звон в ушах, а в глазах стало рябить от деревьев – Богдан рухнул ничком на землю. Он не знал, сколько он так пролежал, более-менее он начал ясно соображать, когда передохнул и поднялся, шаря по карманам. Надеялся, что ключи все еще с ним. Ключей не было. Ругаясь на себя, на псину, на волков, он прошел на просвет, в надежде выйти на жилье или тропу. Он не знал, сколько брел, и когда уже всякая надежда стала покидать его, он увидел желанную тропу. Вскрикнув от радости, Богдан бросился к ней, но стоило ему оказаться на ней, как что-то щёлкнуло, свистнуло сверху, и его опутала сеть.  Выругавшись как следует, Богдан попытался высвободиться из ловушки, но ничего не вышло. Он оказался пойманным в сеть как рыба в невод и теперь беспомощно барахтался в ней, силясь освободится.  Поняв, что это – конец его бесславного путешествия, Богдан сдался и покорился давно мучившего его сну.
    - Вам помочь? –  он проснулся от этого мужского голоса.
    Извернулся в сети. Вокруг по-прежнему темно – значит, он проспал совсем не долго, и двое мужиков каких-то. Один лет на пять его старше, может, больше; второй лет его ровесник,  голубоглазый,  с приятной такой улыбкой и задорными глазами. Оба одеты, считай, одинаково, первый даже побогаче, но этот второй, не смотря на скромность своего наряда, выглядит сущим щёголем. И всё благодаря его атлетическому телосложению, приятному молодецкому  взгляду  да еще одежде – безукоризненно чистой и высоким, блестящим черным сапогам. Ну прямо ни дать ни взять герой-любовник с обложки романа.  Девки, наверное, так на него  и вешаются, решил Богдан. А вслух произнес:

    - Да не откажусь от помощи.
    Герой-любовник подошел к нему, вынул нож и перерезал  - но не сеть, а веревку. Очевидно, был знаком с подобными ловушками, решил Богдан. Что ж, уже хорошо – значит, перед ним не законченный альфонс, о чем-то ещё, кроме женщин, думать умеет.
    - Как вы тут очутились? –спросил спутник альфонса. – Заблудились, что ли?
    - Да как видите, - он поморщился. – Какая-то собака выскочила прямо на дорогу, и мне пришлось выбирать между ним, ямой и деревом.  В итоге я оказался в яме, а когда вышел, чтобы узнать, как вытащить свою машину, выяснилось, что всё это время её преследовала стая волков.  Я побежал от них, по ходу сбившись с пути, а результат – его вы видите.  От волков оторвался, зато в сеть попался.
    Человек улыбнулся.
    - Меня зовут Васильев Влад Борисович, я здесь живу, а вас как зовут?
    - Хмельницкий Богдан Соломонович, я бизнесмен, - представился он.
    Его имя и фамилия им ни о чем не говорили, род занятий тоже впечатление не произвело. По крайней мере, так он рассудил, поскольку его новые знакомые никак не отреагировали на его заявление, только с улыбкой переглянулись. Ну не знают и пусть, не все обязаны знать его в лицо, к тому же, может, оно и к лучшему – что они ничего не поняли: нечего им знать, что такой человек, как он, заблудился.  Лучше вести себя сейчас как обычный человек, тогда все будет гораздо проще – глядишь, узнает, как отсюда выбраться. И он спросил:
    - Не подскажите, как отсюда выбраться? И где это я сейчас?
    - Думаю, вы так сразу не поймете, как отсюда выбраться. Давайте вы пройдете ко мне домой, там мы спокойно поговорим, а потом я покажу дорогу, идёт?
    - Идёт, - согласно кивнул он. И покосился на улыбающегося  голубоглазого мужчину.
    - Петр Сергеевич Дроздов, - представил Влад своего спутника. – Мой друг.
    Богдан кивнул и они пошли по тропинке. Лес редел, показались стройные чёрно-белые березки с нежною листвой, а затем они вышли на опушку и Богдану открылась удивительная картина. Впереди – глубокая речка, она огибает дом впереди и уносится куда-то вправо.  Ивы, склонившиеся в поясном поклоне, чуть касаются её своими ветвями… Но его больше заинтересовал дом. Он стоял на возвышенности и был окружен забором, да таким, что виднелась лишь ярко-красная крыша.
    - Так откуда вы будите? – допытывался Влад, пока они переходили речку через шаткий мостик..
    - Из Петербурга.  Это и есть ваш дом? – спросил он, когда они подошли к  воротам.
    - Мой.
    - А зачем такой высокий забор? воров поблизости много?
    - Очень, - улыбаясь, ответил  за Влада Дроздов. – Даже собаки не спасают.
    И он открыл ворота.  Справа – высокий трехэтажный дом с террасою, а слева впереди – конюшня какая-то. Двери распахнуты, в конце белеет квадрат – окно, а так внутри – темнота, но даже при этой темноте Богдану показалось, что денники в конюшне какие-то странные, слишком уж маленькие для лошадей…
    - Прошу в дом, -  любезно пригласил Влад.
    Богдан вошел в гостиную, сел на диван перед столиком. Влад и  Дроздов уселись напротив. Дроздов все улыбался, весело и дружелюбно поглядывая на него.
    - Люся, чаю нашему гостю, - приказал Влад и он увидел пожилую женщину. Старушка глянула него, потом вопросительно  - на  Влада и  Дроздова, и скрылась где-то позади него. А Влад, улыбнувшись, кивнул своему приятелю:
    - Проследи, чтобы она ему наш чаек заварила, - сказал он, и Дроздов, тоже неизвестно чему улыбнувшись, ушел вслед за старухой.
    Вскоре оба явились. Дроздов опять уселся на своё место, а бабка Люся поставила поднос с чаем на стол и ушла. Богдан медлил. Чай он любил, но почему она принесла чай только ему? Да и пить в незнакомом месте… его раздумья прервал голос Влада.
    - Вы не пьёте чай? У нас он очень хороший, уж поверьте. Или вы не любите чай? Так Люся  чего-нибудь другого принести может.
    - Нет, сойдет и чай, - ответил он: в конце концов, что за чушь! Глупые сомнения.
    Он взял кружку, сделал пару глотков и вдруг почувствовал что-то неладное. Вдобавок, эта странная улыбка Дроздова... в глазах начало темнеть, все как-то закружилось… «Отравили!» - мелькнуло у него в голове, но он не успел и слова сказать, как потерял сознание.

Продолжение