Неизвестная земля
Книга 1
(ред: публикуется без корректуры)
Начало
Глава 18.
Осенний плод.
На другое утро от праздника не осталось и следа. Стулья и скамейку со двора вынесли, музыкальные инструменты воротили в чулан, а на месте костров осталось только три больших черных круга пепла да пара головешек. С едой сегодня запоздали – господа и невольницы встали поздно, и потому завтрак рабов состоялся только в одиннадцать утра.
- Ну наконец-то!- воскликнул Игорь, завидя Влада с двумя ведрами. – А я думал, вы нас голодом уморить решили.
- Будильник не прозвенел, - ответил ему Влад, раскладывая по кормушкам жареную картошку с колбасой. -А вам завтра придется постараться, - обратился он к Оресту и Феде – двум рабам-близнецам, златоглазым увальням, находившихся в смежных камерах. – Надо будет съездить к Николаевым.
- Нуу! – недовольно протянул Орест. – Пошто мы? А Богдан? Опять везти в такую даль!
- Богдан один не сможет – там нужны двое, сначала – чтобы отвезти и сгрузить мешки с картошкой, потом – чтобы загрузить мешки с зерном, и вы как раз подходите. Это не обсуждается. Завтра же Олег соберется и вы с ним…
- С Олегом? А пошто не Роков?
- У него и тут дел по горло. И потом, чем тебе Олег не нравится?
Орест промолчал, но Влад понял все и без объяснений. Однако выбирать не приходилось и рано утром они выкатили телегу, стали запрягать коня и уже с первых же минут на них обрушилась брань – Олегу показалось, что Орест криво надел подседелок. Затем досталось Федору – но уже плетью – потому что «нечего трепаться с девкой, и так времени нет», а он-то всего лишь хотел попрощаться с женой и получить в дорогу лепешек. Оба брата примолкли, поспешили закончить с погрузкой картофеля и вскоре увезли злого надсмотрщика.
Без Олега стало сразу веселее. Мужчины не очень-то жаловали Олега за придирчивость и злые шутки, а женщины – за всякие намеки и недовольство их стряпней. Даже помощники и те были рады избавиться от его общества – вечно хмурый, необщительный, огрызающийся даже на самую невинную шутку, он не вписывался в дружный, веселый коллектив, где царило доверие и беззаботность. Но больше всех радовались Роза и Богдан, которые теперь, не страшась всяких неожиданных накрытий Олега (тот всегда появлялся именно в тот момент, когда Роза с Богданом начинали говорить о чем-то личном), могли чаще видеться. Ввиду этого Роза каждый вечер брала ключи от камеры Богдана и проводила с ним в сарае всю ночь, возвращая любимого в барак лишь под утро. Разумеется, об этом все знали, и в первую очередь – Влад, который сам оставлял нужный Розе ключ у себя на столике.
Так пролетело семь незабываемых дней и шесть чудесных ночей, которые показались влюбленным просто сказкой, а Богдан даже подумывал о том, что он попал в рай. Но приехал Олег, и ночные посещения Розы, к великому неудовольствию Богдана, прекратились. А когда через неделю Богдан как-то прошел мимо раскрытого сарая, то увидел, что вся солома там раскидана по всем углам, как будто там побывал разъяренный кабан. Глянув в другую сторону, Богдан увидел Олега – на губах того плясала кривая самодовольная усмешка. И Богдан понял, что с походами в сарай придется завязать – Олег все узнал. Вечером же, увидав, что на сарае висит здоровый и уродливый, как морда бульдога, железный замок, Богдан окончательно убедился в том, что путь в сарай им теперь заказан.
Прошло два месяца, и Влад начал замечать, что с Розой что-то не то. Плохое самочувствие, бесконечные капризы, а чуть что спросишь – огрызается. Или в хандру вдруг впадет, а то потом откуда-то излишняя веселость появляется, и ест как-то странно – то все съест и добавку положит, то целый день в рот ничего не берет или запросит вдруг какой-нибудь экзотики. Сначала он приписывал это резкой перемене погоды - осень окончательно вступила в свои права, усилились дожди, заметно похолодало, а вскоре выпал первый снег, -но необъяснимое, из ряда вон выходящее поведение не прекращалось, и Влад понял, что дело в чем-то ином. Из-за того, что Олег разрушил ее с Богданом гнездышко? Но Роза не стала бы из-за этого так себя вести, а спокойно бы подождала, когда Олег уедет в очередной раз, тем более что ждать не пришлось бы долго –помощник вынужден был отправляться в разъезды в конце каждого месяца и пропадал по неделям в городе. Вот тогда Влад забеспокоился и решил посоветоваться с бабами – вдруг те что знают. Все-таки бабы. Ему-то, Владу, Роза нипочем не скажет о причине своего странного поведения - Влад раз попробовал, так сразу наткнулся на гневный взгляд разъяренной волчицы.
Ему она не сказала, и бабы, как ни странно, тоже ничего путного сказать не могли, зато, понаблюдав какое-то время за ней, потихоньку посоветовали послать за врачом. Влад поначалу удивился, но потом согласился и сам съездил за ним с Богданом, который волновался больше хозяина, так как даже ему не было известно о причинах странного поведения своей возлюбленной. Приехавший врач понаблюдал за Розой издали, за тем, что она употребляет в пищу, задал несколько вопросов старым бабкам, после чего радостно сообщил Владу:
- Да она же беременна!
- Беременна? – переспросил Влад.
- На втором месяце. От кого, не знаете?
- Догадываюсь, - улыбнулся Влад.
Даже бомба, взорвавшаяся неподалеку, не произвела бы столько переполоху, сколько весть о беременности черноокой красавицы. Бабы судачили об этом везде и всюду, словно других и тем не было, а молодки просто завалили Розу вопросами по поводу «осеннего плода» и, наверное, свели бы ее ими в могилу, не уходи Роза каждый день в лес. Конечно, все были против – и в первую очередь Богдан, который опасался за здоровье своей любимой и будущего малыша, но потом, поразмыслив, пришел к выводу что Роза права. Тем более что свежий воздух и прогулка в лесу еще никому не наделали вреда. Единственное, на чем он настоял – это на сопровождении своей жены. На всякий случай. Тем временем наступила зима, суровая и снежная, на время которой Роза прекратила свои длительные прогулки по лесу, заменив их на короткие по двору. За весною незаметно подкралась весна, а потом – лето, с которым возобновились прогулки. Живот Розы пух с каждым днем, и под конец срока Богдан начал сомневаться в том, что Розе стоит продолжать свои ежедневные прогулки по лесу. А вдруг во время одной из них ей станет плохо или беременность начнется прежде времени? Он говорил, он умолял, он кричал, настаивал и дулся, но Роза была непреклонна. Даже Влада и помощников, даже свою верную подругу Машу она слушать не стала и рано утром отправилась в лес, а Богдану не оставалось ничего другого, как пойти следом.
Утро стояло чудесное. Как всегда, они походили сначала по излюбленным тропинкам, напились воды из прохладного ключа, а к обеду засобирались домой. Роза шла медленно, одной рукой придерживая выпиравший живот, и тяжело дышала. Тяжелее, чем обычно. Богдан хотел предложить устроить привал, но не опоздал. Роза охнула и, едва успев ухватиться за него рукой, сползла вниз. Край платья, на который она села, тут же промок…
Богдан ошалело перевел взгляд на выпиравший живот, и испуганно взглянул в глаза его обладательницы.
- Это… ведь еще рано… - оторопело пробормотал он. - Ты дойдешь… я… я сейчас... в поле же…
Он сам не понимал, что говорит. Он знал только одно – у Розы начались схватки. И должен был родиться ребенок. Здесь, на опушке леса.
- Я… я сейчас… сбегаю домой, приведу врача… - он привстал с колен, но не успел выпрямиться, как ледяные пальцы схватили его за ворот рубашки и с силой дернули на себя.
- Только посмей! Слышишь!.. – он не услышал этого тихого, угрожающего шепота, но зато увидел эти черные глаза и трепещущие ноздри. Но все же прошептал – инстинктивно:
- Лучше врача… я позову…
- Врач! – она хрипло рассмеялась и тут же охнула. Но спустя мгновение черные очи снова впились в его лицо. – Врач! Богдан, очнись, мы в поле! Врача нет даже в радиусе сорока верст!..
- Тогда девок, старуху Люську, они же…
- Ты. Останешься. Здесь.
Она так и произнесла. Четко – насколько позволяло прерывистое дыхание, с нажимом на каждое слово. И тогда он понял все. Она нарочно ушла из дома. Она не хочет рожать там, под прицелом десятков глаз – как женских, так и мужских. Она родит здесь, в поле, а он останется с ней и сделает все, что в его силах. И даже то, что не в силах. Потому что должен. Потому что обязан.
Никогда Влад не был взволнован, как в это утро. Роза и Богдан – они ушли накануне утром и до сих пор не явились. До сих пор! Даже ночевать не пришли!
- Не нашли их? – быстро спросил он Дроздова, прибывшего из леса.
- Нет! – Дроздов был бледен, как полотно. – Мы все кругом обшарили – ни следа!
- Черт!.. а что Роков говорит? Может, он знает, куда они пошли? Может…
- Да я всех помощников опросил, даже Машу! Никто не видел, не знает. Как в воду канули!
Невольницы, толпящиеся неподалеку, дружно охнули и взволнованно загудели. И среди отрывочных фраз Влад разобрал одно – «оружие». Это слова так и ударило ему в мозг.
- А они что, даже оружия не взяли? – набросился на Дроздова Влад.
- Да разве только кинжал, что у Розы был, но тот кинжалом против здешних волков и медведей…
Дроздов скрипнул зубами, а Влад со злостью ударил кулаком в стену. Это он, он во всем виноват! Не нужно было ее никуда отпускать! Не нужно!.. черт, и почему он не настоял на своем? Правильно Дроздов говорит – тряпка он. Если уж собственную жену убедить не может, что уж говорить о чужой, да еще такой, как Роза…
- Идут! Идут! – радостный вопль Дарьи ворвался в гостиную и в миг был подхвачен остальными. Со смехом и тревогой невольницы, повыскакивая изо всех закутков дома, и ринулись к дверям, едва не сбив Влада с ног. Оттиснутый вместе с Дроздовым в угол, он поспешил выбраться из проема меж дверью и стеной, куда его затолкали взбесившиеся от радости девки, а затем, отряхнувшись, вышел вместе с другом на веранду.
И тогда они увидели. В плотном кольце окруживших их невольниц, к дому шагали, улыбаясь, их Богдан и Роза. И в руках у Розы был сверток, в котором что-то копошилось. Что-то завернутое в пестрый платок, что она бережно держала в руках и с чего не сводила глаз, ровно как и ее Богдан. Что-то, на что с восторгом и любопытством стремились взглянуть все подбежавшие невольницы...
Продолжение (будет доступно 8 февраля 2010)