*Спи, моя радость, усни*. Эпизод 11

Предыдущий
Аня не могла дождаться вечера, чтобы сразу с работы ехать  в бар, должно же ей, наконец, повезти.  Должна же она сегодня, наконец, получить «три яблока» на картах.

Но случилось совсем не то, что ожидала Аня: перед входом в бар ее ожидал Бундас - телохранитель человека, которому Аня была должна деньги уже несколько месяцев, и надеялась, что он про нее забыл. Но, оказалось, что нет; в  одном дальнем переулке, где находился бар,должны были окончиться Анины мечты и попытки добиться красивой жизни. Она знала, что, если Бундас встречает должников, значит, молить об отсрочке или о прощении поздно. Тогда,  семь лет назад …

Тогда, семь лет назад, она, растерзанная,ревущая и избитая, сумела-таки  вырваться из крепких рук телохранителя, тащившего ее к машине. Она боднула его головой в живот, и отскочила в сторону,  сумела не споткнуться в темноте на брусчатке, побежать на ватных от страха и боли ногах, увидеть свет в открытой двери и забежать в нее.
Преследовал ее Бундас, нет ли, она не помнила и сегодня.  

Этой  первой  попавшейся открытой дверью оказалась дверь в церковь, где какой-то человек, в черном,  расставлял  книги с псалмами по полочкам на задних сторонах скамей для прихожан. Аня не могла его рассмотреть - глаза заливала  тушь, слезы пот, кровь – камень, брошенный Бундасом ей вслед, пролетел по косой и рассек ухо и висок.

- Что с тобой, дитя мое? - спросил  человек в черном  Аню, подойдя к ней и выглядывая наружу, так как по порывистым движениям девушки понял, что она убегает от кого-то.

- Закройте дверь, - хрипло  и надрывно выговорила девочка.

Еще минуту назад вместо крика вырывался хрип, когда она пыталась звать на помощь,пробегая по пустому в этот поздний час переулку,она только  повторяла беззвучно, одними губами:
«Господи спаси, помоги и помилуй, и я никогда, ни одним шагом не ступлю больше в этот бар. Я никогда больше не прикоснусь к автоматам. Господи,я не хочу умирать, помоги только мне, Господи, не упасть и спрятаться»…

- Да-да, послушно повторил человек, - и дверь закрою, и в полицию позвоню.

Он начал с усилием закрывать огромную, толстого железа, старинную дверь. Отлично смазанные петли бесшумно и медленно двигались по пазам, дверь, как щит, заслоняла Аню от преследователей.

-Нет, нет, - так же сипло, но уже громче, проговорила  Аня, - никакой полиции, он сказал, найдет и убьет меня, если полиция ...А я ему кучу денег должна… Лучше я отработаю, как он велел, только не полиция…  

Так Аня вошла в жизнь Оле.

***

Уже через час-полтора Аня  сделала салат Цезарь с курицей и отбила мясо на стейки, сварила шоколадный крем, взбила белки в крепкую пену и вынесла их на балкон, на холод, чтобы не опали. Кроме того, она еще  успела сделать тесто для  песочного печенья, на всякий случай. Но настроение ее не улучшалось, еще и тошнота была тому виной.  

Громкий визгливый звук миксера разбудил Мартина, он заплакал, и через пару минут Аня увидела Оле, который  вошел в кухню с  Мартином на руках: Оле поцеловал жену, в макушку, но Аня нетерпеливо дернула головой, показывая, что еще сердита.
Оле не обратил на это внимания, он был озабочен другим:

- Ты знаешь, кажется, наш маленький гномик простыл.

Аня всплеснула руками:

- О, нет, нет, только не это. Я слушала его всю ночь - он был совершенно здоров.

Мартин потянулся ручонками к маме, но она не могла его взять - руки были в масле.

Оле сочувственно посмотрел на жену:

- Может, я тебе помогу чем-то? - спросил он.

Аня деловито кивнула:

- Ты можешь поставить тесто в холодильник, достать оттуда баночку, разогреть и покормить Мартина.

Оле поставил Мартина на пол, и тот  тут же уцепился за мамины джинсы. Аня сполоснула руки и взяла сына. Оле был прав - нос у Мартина был  забит, он дышал ртом, и  чихал,но температуры, вроде не было.

Оле разогрел в микроволновке кролика с рисом, для Мартина, забрал у Ани мальчика, устраивая его на детский стульчик, повязывая слюнявчик, Мартин хныкал и тянул руки к Ане. Но Оле был опытным отцом, не обращая внимания на хныканье сына, он разговаривал с ним,спокойно и деловито, а мальчик прислушивался и затихал:  

-Мартин, посмотри, что я тебе дам сейчас. Сейчас-сейчас, вот тебе ложка, кушай сам.  
Оле дал Мартину пластиковую небольшую ложку, и Мальчик первым делом ударил ею по жидкой поверхности детской еды.

- Ничего, - сказал Оле ободряюще, вытирая  бледные густые брызги с себя и Мартина,- ничего, научишься скоро и будешь кушать аккуратно.

Ане было некогда варить сыну кашу, поэтому баночки готового питания всегда выручали ее.
Сама Аня ела мало, но датский завтрак- поджаренные тосты с намазанным маслом, сыром и мармеладом обожала. Еще кофе, слабенький, но настоящий, в маминой помятой потемневшей от времени, алюминиевой турке.

Ничего ей больше не надо было, только пару тостов с сыром, с кофе, и она была сыта и довольна. Хотя готовить умела, и всегда могла блеснуть перед гостями, этому ее научила жизнь в доме у Оли-тети, Карстен обожал устраивать приемы, и народ приходил с удовольствием, зная хлебосольные традиции его русской жены.

- Куда ты собираешься, повести своих дам? - спросил Оле, когда они сели завтракать.

Он посмотрел в окно.  За окном было ветрено, но сухо, для прогулки, может, и не самый удачный день, но для экскурсии- вполне.

Аня  тяжело вздохнула:

- Я отвезу их в тот маленький, помнишь, антикварный магазинчик, который держит отец твоего бывшего одноклассника, там, в конце улицы, помнишь?

Оле нахмурил брови, что-то припоминая:

- Мне кажется, я читал в местной газете, что они объявляли о закрытии.

- Не может быть! Ну, что за день, сплошное невезение с утра!

Аня  тут же  повернулась к компьютеру, стоящему на краю стола, "полезла" в Интернет, проверить, так и оказалось. Магазинчик закрыли еще полгода назад.  

Подумать только, они и не заметили, а он лежит, всего-то, в нескольких километрах от их дома, по этой дороге Аня вчера ездила за покупками, и даже не посмотрела.
Магазинчик был музейной оригинальности, интересный, там было много предметов быта прошлых веков, все можно было потрогать, пощупать, а хозяева с удовольствием рассказывали разные легенды о своих необычных товарах.   Магазинчик существовал как семейный бизнес еще с позапрошлого века.

Аня снова  рассердилась на себя,  что не подготовилась к приему подруг. Что ей теперь делать?

Она страдающе посмотрела на Оле: Оле тут же  предложил:

- А, если тебе отвезти их в музей карамели? или в оранжерею? Или, вот, в тот магазин, с французской  мебелью, может туда?

Аня отрицательно покачала головой:

- Нет, на французскую мебель мы любовались, когда нас Милана приглашала, но, - она помедлила,- ты знаешь, оранжерея - тоже не плохая идея, сейчас, как раз самое красивое время для посещения - разные украшения для Юля, свечки, вазы, хвойные деревья самые разные. Гиацинты, тюльпаны в луковицах, зацветают прямо на глазах. Оле, - Аня погладила зардевшегося от счастья мужа, по голове, - ты - прав, я отвезу их в оранжерею.  

Продолжение