24
АПРЕЛЯ , ЧЕТВЕРГ, 2003
АННА ХОСИ (АВСТРАЛИЯ)
annakuku@mail.ru
ДЕКАБРЬ
В ГОРОДЕ
...или в пять на Пушке. Я опаздывала. Там, где ответвляется проход, он
стоял. В черной куртке. Глаза у него такие... Как ожог. Или это куртка?
Я забыла уже, какой он. Он был такой. Неотразимый, что ли. Хотелось смотреть.
Но я стеснялась. Я его увидела издалека. Не глазами. Приближаясь, глядела
в сторону. А он ничего, смотрел. Курил.
- Хорошо выглядишь, - он сказал.
…набросок на салфетке, на краю стола: мой профиль. Болтая, нащупывали мостки;
ледок был тонок. Разговор шел пустой, бутафорский; в паузы проваливались,
узнавая. Шум голосов, стук посуды, музыка - отдалялись; мы делались отдельно.
Уже у дверей, выходя, спросил гитару у какого-то парня.
– Мне надо сыграть вот ей, - примостившись у стены, стал наигрывать.
Я, книжку раскрыв,
держала в руках: Квинтия, письма мои... Парень тоже стоял, но не удивлялся;
было темно.
Мороз, аккорд, случайный стих. Я чувствовала счастье.
Хотелось, чтобы
так всегда: чтоб мне играл, и все стихи одновременно положить ему в голову,
чтобы мгновенно знал все, что я. Была досада, что не знаю, как.
Он отдал гитару, и мы пошли, без цели, сначала улицей. Мороз обступал,
но мы были с водкой, ему было нас не схватить. Кафе отошло тут же в прошлое,
как чужой берег, и полоса между ‘теперь и ‘там ширилась: мы отплывали,
отплывали.
Кажется, целовались за киоском с сувенирами, как школьники, было смешно.
Потом свернули в переулок. Помелькивал снег, желтый, ночь чернела, были
дома - холодные, каменные; желтели шапки фонарей.
Так дышит счастье
- зимними шагами, теплым выдохом случайно хлопнувшего подъезда. Хотелось
упасть в тепло, без людей, в черно-желтую тьму.
Какие непримиримые подъезды на Арбате. Как крепости с поднятыми мостами.
Стоят, закованные. Но мы и не хотели в подъезд - никто нас там не ждал.
Я говорила что-то про NN. Вот этот дом, их подъезд, вон там, на крыше,
сад... Хотелось окружить собой, чтобы и воздуха другого не осталось.
За домом была арка,
проем - во двор. И там был дом-руина; стены с пустыми глазницами окостенело
скалились с синюю черноту, и снег заметал, и желтого не было тут.
Ах, какой дом. Когда-то кирпичный, и мы были последние люди, жившие здесь,
после нас уж не было никого.
В нем - четыре, кажется, этажа, но ни крыши, ни перекрытий, ничего не осталось,
только рваный остов стен и провал, как после взрыва, в середине. Нам было
- туда, в провал.
Был ужасный мороз, ночь крепчала.
Распластывалась спиной по обломкам стены; уютный мех. Одежда мешала, но
сторожил мороз; я смотрела вверх, в фиолетовое черное, и крошился морозный
кирпич.
Мягкий мех дубленки,
холодноватая кожа куртки. Было жаль шевелиться. Вещи сделались холодные,
разомкнувшись. Мне было... Я сделалась бестелесной, бессмысленной. Ничего.
Кружащийся снег, сугробы, морозная пыль. Кажется, и слуха не стало.
Мы замуровывали себя обратно - в привычное тепло, в одежду, в обычные мысли,
выходили. Оказывается, там был двор еще, для людей, собак. Да, я же опасалась
поначалу, что NN выйдет - собачку гулять. Интересно, меня бы узнали?
Мы на землю опускались, снижаясь. Я опускалась; шли аркой.
За аркой были снова:
улица, желтые пятна, окаменелые стены. Мы шли. Говорить не хотелось. Какой-то
тайный знак был предъявлен и узнан, там, в кирпичных лохмотьях. Это был
пропуск, теперь мы шли другим городом.
Метель кружилась
вокруг, и нас кружила, каменные дома исчезали в темноте, разметанной метелью;
стен не было уж видно; желтый снег, круженье света.
Мы шли пустыми улицами,
нам путь белел, хотелось смеяться и шуметь, мы кружились, город пропадал.
Ну, теперь... ко мне? - с трудом, как из сна, выговорил он. Я замычала
что-то, просыпаясь.
Потом шли уже к метро, не к небу.
Написать автору -
annakuku@mail.ru
Опубликовано
в журнале "WWWonan" - http://newwoman.ru 24 АПРЕЛЯ 2003
ПРЕДЫДУЩИЕ РАССКАЗЫ АННЫ
ХОСИ:
ПЕПЕЛ
ВАРУЖАН
Предыдущая публикация этой рубрики:
АЛЕКСАНДР
АСМОЛОВ "СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ"
ДАЛЕЕ: Александр
Асмолов. "Признание"